«Ультиматум Путина» и российская политика на Южном Кавказе
ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.
Мы говорили о переговорах России с Западом, немного об их причинах и текущем состоянии: «Ультиматум Путина» и переговоры России с Западом по вопросам безопасности - кто и что выиграл? Я специально не углубился в содержательную сторону и тем более не стал разбирать, кто прав, а кто виноват, поскольку полагаю, что и в Москве, и в Брюсселе, и в Вашингтоне, будучи сторонами этого процесса, будут разбирать его более субстантивно, а делать то, что кто-то уже сделал считаю и всегда считал неправильным.
А вот что необходимо сделать – это разобрать – а как это скажется на Южном Кавказе и постсоветском пространстве? В частности, о чем сигнализируют российские действия на западном направлении постсоветским странам? Очевидно, эти сигналы есть, они направлены, но способность считать их, особенно, ереванскими властями, я расцениваю как низкую.
Для начала – что означает вообще повестка переговоров Россия-Запад, активно проходящих в последние дни для постсоветского пространства? Это означает, что если раньше Россия пыталась решить свои вопросы на уровне постсоветских стран, разговаривая с Украиной и другими странами, то сейчас это поле сузилось. Москва больше не воспринимает их как субъектов для сколько-либо равнозначного диалога и будет говорить через их голову, а в качестве равнозначного субъекта воспринимает только Вашингтон (переговоры могут быть также с Берлином, Лондоном и Парижем).
Это плохая новость для постсоветских стран, поскольку скорее всего приведет к негативным последствиям для суверенитета этих стран. Здесь надо оговорить, что и США никогда на самом деле не считали постсоветское пространство достойного сколько-либо равнозначных отношений, но по крайней мере прикрывали свою политику некими риторическими приемами. Но на самом деле суверенитет постсоветских стран происходил от отделения от СССР (а Россия заявила себя как правопреемника, а то и как продолжателя СССР), и существует во многом в той мере, в которой Россия готова его признавать. Потратив 30 лет на транзит из СССР в никуда, постсоветские страны оказались в крайне уязвимой позиции.
Все более решительные действия России на постсоветском пространстве показывают, что в Москве больше не стесняют себя добровольно взятыми обязательствами, взятыми в декабре 1991 года, а будут смотреть на реальный силовой расклад, в котором большинство постсоветских стран стали слабее, чем были в 1991 году, в том числе и с точки зрения уровня жизни, ради чего СССР и разваливали. См. также: 30 лет независимости постсоветских стран. Обобщающая оценка в индексе ООН (13 января 2022).
Рассмотрим ситуацию на Южном Кавказе в большем приближении. Южный Кавказ выглядит как пространство геополитической конкуренции, но Россия явно делает заявку на то, чтобы эту конкуренцию сузить, выдавив одного из игроков из региона – США, тогда как в Москве готовы мириться с присутствием Турции в регионе (отдельный вопрос, насколько в действительности Турция разделена с Западом). Турция для России выглядит как игрок, который поможет избавиться от присутствия США и Евросоюза на своих границах.
Уже учитывая вышесказанное, в любых совместных форматах России с Турцией, можно ожидать усиления Азербайджана и ослабления Армении. Учитывая, что Россия ожидает, что Турция будет присутствовать в регионе, а Запад – отсутствовать, Грузия тоже оказывается в неблагоприятном положении, поскольку Грузия «ставила» на Запад, а теперь оказывается, что реализовать свою политику не удастся. Это, конечно, если российская политика окажется успешной.
Хуже всего ситуация будет складываться (это уже происходит) для Армении. Вопрос не только в том, что Армения крайне ослабла и не может ни с кем говорить на равных, а все остатки суверенитета сливаются нынешней властью безо всяких условий. Даже не в том, что Армения, имевшая 30 лет независимости для выстраивания эффективной государственности, в том числе прочной внешнеполитической доктрины, сидела на качелях Россия-Запад, что в итоге в значительной степени и привело к национальной катастрофе 2020 года. А в первую очередь в том, что Армения, как единственный формальный союзник России в регионе, в большей степени зависит от России и нуждается в ее поддержке – у Баку есть Анкара, у Тбилиси – Брюссель, у Еревана – Москва.
Но такая диспозиция возможна только в случае, если Ереван может сам что-то предложить, а также, если у Еревана есть какая-то альтернатива. Тогда и Москве необходимо сделать какие-то предложения Еревану в ответ на те или иные действия (или бездействие в других ситуациях). На сегодня Армения лишена какой бы то ни было альтернативы, а то, что Армения является союзником, в текущий момент для России активом не является. Если бы Россия использовала стратегию малых и непрямых действий, то союзники бы ей очень понадобились. Но в России решили договариваться с США напрямую, минуя не только постсоветское пространство, но и даже большую часть Европы. В этом контексте, считают в Москве, Армения не может сыграть никакой роли, поскольку Россия решает большие вопросы, где Армения может только болтаться под ногами. В то же время, Армению вполне можно использовать как топливо для решения каких-то тактических задач, например, умиротворения Турции на южном направлении.
И, хотя я по-прежнему не вижу оснований для конспирологии, что «44-дневную войну Россия организовала чтобы наказать демократическое армянское руководство», факт состоит в том, что Россия вовремя сориентировалась и воспользовалась ситуацией, чтобы решить конфликт за счет Армении. И нынешнее армянское руководство сослужило ей в этом неоценимую службу, легитимируя такие действия. Из этого зачастую рождается другая конспирология – что Пашинян – человек России, что опять же ничем не подтверждается. Взамен можно сказать, что Пашинян – полезный идиот, который «разрубил гордиев узел» армянской системы безопасности и открыл поливариантное поле развития региональной ситуации для многих игроков, где у России нашлись аргументы для своей игры, в частности, миротворческая миссия, реализованная на территории Арцаха.
Вернемся к Грузии. На самом деле, Грузия, поставившая на западную интеграцию, также может стать проигравшим вследствие этих тенденций. Во многом Грузия принесла в жертву своим устремлениям территориальную целостность, вся политическая элита выстроена вокруг проекта западной интеграции. Представить себе прекращение этого проекта довольно сложно, но если все же российская политика увенчается успехом, а соглашение с США будет заключено, то маневр для Грузии резко сократится и будет очень вероятно восстановление сообщения через Абхазию и Южную Осетию, а также рост влияния России и Турции на Грузию. И точно так же, как и для Армении, и для Грузии у России нет предложений, поскольку Москвой предполагается пакетное решение постсоветских вопросов, а не пошаговое, где бы каждый вопрос рассматривался по отдельности. А это, в свою очередь, предполагает рост сопротивления со стороны грузинских элит; а также рост общей конфликтности в регионе. Здесь очень многое будет зависеть от степени готовности Запада поддерживать Грузию, а также от наличия такого желания. На сегодня такая готовность все еще существует, но если продолжится геополитическое сжатие Запада, то количество выделяемых Грузии ресурсов может сократиться.
Что касается Азербайджана, то это единственная страна на Южном Кавказе, которая может всерьез вести торг с Россией за условия сотрудничества с российскими интеграционными инициативами. Внешнеполитическая значимость Армении ослабла, так что страна прекратила выполнять сдерживающую роль в отношении Азербайджана. В свою очередь, Иран также не может выполнять эту роль, поскольку в сентябре столкнулся с консолидированной оппозицией со стороны Турции, Израиля, Запада и России, а также прилично укрепившегося Баку (хотя один на один Азербайджан бы не выстоял, разумеется). В свою очередь, у Азербайджана есть серьезные нефтяные доходы, благодаря чему бакинские власти в состоянии проводить политику, не оглядываясь на мнение партнеров. Поддержка Турции также будет сохраняться и, в отличие от многих других центров силы, у Турции еще есть серьезные возможности для усиления, в том числе, демографического, а отрыв России от Турции постоянно сокращается. Однако, если все же возникнет крепкое интеграционное объединение России и Китая, с участием Ирана и постсоветских стран, то и у Азербайджана возникнут проблемы с тем, чтобы сохранять свои позиции как игрока, ориентированного на Турцию, а не на Россию. Также как и в Грузии, и в Азербайджане уже есть укорененные элиты, которые будут выступать против какой-либо ориентации на Россию и Иран. Это тоже следует учитывать.
