Трудное становление семьи беженцев

К дому Абрика и Аиды Агасянов в Мартуни мы подъехали в первой половине дня, предварительно созвонившись с ними днём раньше.

Место, где находится дом Агасянов, называется «Русин тахы», дословно переводится, как «Местечко русских». Небольшой одноэтажный дом, где проживают Агасяны, ничем не отличался от других, и мы по номеру сразу же нашли его. Хозяева встретили нас радушно. Аида, невысокая женщина, улыбаясь, пригласила нас в дом, где находились сын Григорий и невестка Рита. В это время с улицы пришёл хозяин Абрик, невысокий седой мужчина, лет семидесяти. Мы познакомились. Я представился, рассказал о цели моего визита. Чувствую, Абрик немного напрягся. Ну, думаю, не буду торопить события, наверное, чуть позже отойдёт. В итоге так и случилось, я оказался прав…

Беженцы, вынужденные переселенцы… Эта категория людей появляется во время всех конфликтов и, к сожалению, от этого никуда не деться. Живёт себе человек, строит дом, обзаводится семьёй, рождаются дети, казалось, живи себе на здоровье. Но, в какой-то момент, всё рушится, и человек вынужденно покидает своё насиженное место, меняет местожительство. А на новом месте ему надо привыкать, интегрироваться в новое для него общество, всё это касается и детей. Если человек взрослый, то проблем у него больше, чем у молодых, которые гибче, коммуникабельней и им легче приспособиться к новым для них условиям. Но вернёмся к семье Агасянов…

Аида, уроженка села Мушкапат Мартунинского района, в свои неполные 18 лет вышла замуж за своего земляка Абрика, уроженца села Агорти, в то время уже проживавшего в Баку. Молодые получили квартиру и жили в пос. Ахмедлы. Муж работал на Бакинском заводе холодильников, она была домохозяйкой. Родились сыновья Григорий и Владимир. Всё шло хорошо. Дети подросли, учились в школе, Аида устроилась на работу паспортисткой в Наримановском районе. Григорий начал заниматься вольной борьбой, выезжать на различные соревнования, занимал призовые места. Проходили годы, жизнь шла размеренно, всё было налажено. А потом был «Сумгаит». Трагические события, произошедшие в этом городе, перевернули жизнь армян, и многие из них задумались о выезде из Баку. Агасяны не были исключением и в ноябре 1988 года они выехали, точнее вылетели на самолёте, в Ереван. Три дня Агасяны, как и другие армяне,находились в аэропорту под охраной. Условия проживания были тяжёлыми… В конце концов, их сосед милиционер Кямал, помог приобрести билеты, и Агасяны смогли вылететь. До сих пор они вспоминают этого человека добрым словом… Григорий, к тому времени, уже закончил учёбу в школе, учился в училище на портного. Владимир был ещё школьником… До приезда вМартуни к Агасянам, я уже знал, что Аида 6 лет ухаживала за слепым дедушкой, который в августе сего года умер…

Мы с Аидой разговорились. Невестка Рита начала накрывать десертный стол. Беседуя, я огляделся по сторонам: чисто, уютно, хороший ремонт. Впоследствии я узнал, что ремонт дома был сделан Григорием. Я попросил Аиду рассказать об их жизни в Баку, в Мартуни, когда они переехали сюда, о лихих военных годах, о жизни после войны…

«Жили мы в Баку неплохо. Соседи были разных национальностей: армяне, азербайджанцы, русские, лезгины, татары и др. И ни разу не было, чтобы кто-то конфликтовал между собой. Как правило, все соседи были из рабочей среды. А что нужно рабочему человеку – заработать кусок хлеба, как говорится, чтобы прокормить семью. Но после Сумгаита, не скажу, что отношения кардинально изменились, но стали чуть напряжённей. На первом этаже у нас жил наш участковый и, когда в Баку стало тревожно, он не раз говорил нам, чтобы мы не уезжали, мол, всё нормализуется. На наш дом никто не нападал, фактически нам никто не угрожал, но у нас в душе всё перевернулось, и мы решили выехать. Куда ехать, такой вопрос перед нами не стоял. Естественно, в Нагорный Карабах, в Мартуни, откуда мы с мужем родом. Забегая вперёд скажу, что после обмена, в 1989 году, мы поехали снова в Баку, решили все юридические вопросы для обмена жилья, смогли вывезти вещи, машину «Москвич-2140». Когда загружали вещи, никто из соседей нам не помогал, но, надо сказать правду, никто и не мешал тоже. Кое-кто подходил и говорил, может, мы передумаем и останемся…

Наш бакинский дом мы поменяли на этот дом, где сейчас живём. Хозяином этого дома был азербайджанец по имени Князь. Мы оформили все необходимые документы и официально сделали обмен. Все наши вещи мы смогли привезти в Мартуни, то же самое сделал и Князь, до последней иголки вывез свои вещи в Баку.

Во время войны мы сильно настрадались: Мартуни и сёла района обстреливали с земли и с воздуха. Однажды самолёт сбросил бомбу рядом с нашим огородом. В это время я топила масло. Взрывной волной снесло балкон, выбило все стёкла, дверь обрушилась на Абрика, который в это время находился дома. После этого взрыва долгое время я не могла прийти в себя...

Фактически все трое из нашей семьи во время войны были на фронте, но, слава Богу, все они живы - здоровы, не были ранены. Наши остались живы на войне, но сколько людей погибло, горе пришло во многие карабахские семьи – это настоящая трагедия… » – рассказала Аида с печалью в голосе.

В это время Рита принесла чай, конфеты, на столе уже были фрукты с их сада. Сели пить вкусный чай. Вели непринуждённую беседу, говорили о сегодняшнем дне. Я узнал, что Аида на пенсии, получает 40 тыс. драм, Абрик – 55 тыс. драм ($1 - 481 драм). Во дворе держат кур, у хозяина около 20 барашек. Не шикуют, но и не бедствуют, как говорится. Когда разговор снова перешёл на их бакинскую жизнь, Абрик сказал, что очень долгое время его директором был АязМуталибов. Я удивился. Он объяснил, что это потом Муталибова перевели на партийную работу, где он начал продвигаться по карьерной лестнице…

В это время пришла соседка Люда, тоже беженка, и попросила Аиду измерить её давление…

Сын Григорий, молодой мужчина спортивного телосложения, сидел на диване и не вмешивался в наш разговор. После чаепития я завёл с ним разговор и узнал много интересного. В 1989 году Григория призвали в ряды Советской армии, где он прослужил два года. После демобилизации, он приехал в Мартуни, где уже жили его родители и брат. Обстановка в Карабахе была напряжённой, все мужчины были на постах (исключением не был и Абрик), защищая свои дома. На следующий день Гриша записался в отряд самообороны района. Форму он снял лишь в 1997 году. В тот период служили и младший брат Владимир, и отец Абрик.

В Баку Гриша занимался вольной борьбой в спортивном обществе «Спартак», тренировался у Аркадия Галстяна, постоянно выезжал на соревнования в республики Союза, занимал призовые места, получил спортивное звание «кандидат в мастера спорта». После войны несколько лет тренировал в Мартуни детей, вёл секцию по вольной борьбе. Потом выехал с семьёй на постоянное место жительства в Россию, но года через три снова вернулся в Мартуни. У самого Григория четверо детей, у брата Владимира трое.

Мне было интересно узнать у Григория о его жизни в Баку, друзьях, одноклассниках, отношении к конфликту.

«Трудно однозначно ответить на вопрос об отношении к конфликту… Моё мнение таково: этот конфликт рано или поздно должен был быть, какие-то предпосылки к нему тогда уже были, а трагедия в Сумгаите дала толчок. Переехали в Карабах – это правильно, здесь наша родина, но появились проблемы. Местные жители знают друг друга, кто чей внук, кто из какого рода. Мы же для местных являемся беженцами. Но это неправильно, так как все мы карабахцы, все мы армяне и разделять нас– неэтично. Во время войны много погибло наших ребят, это очень плохо…» – сказал Григорий, сделав большую паузу.

«Мне пришлось воевать, и я никогда не думал, что мой сын может увидеть то же самое, что я пережил. Артура, моего сына, призвали на действительную военную службу в июле 2015 года. 1 апреля 2016 года, когда началась четырёхдневная апрельская война, он с друзьями был на посту в селе Талиш, и во время наступления их пост отбил атаки неприятеля, за что он и его друзья были представлены к боевым наградам, а ему ещё присвоили офицерское звание «лейтенант». Второй мой сын Абрик в настоящее время тоже служит в Армии обороны. Третий сын Арсен учится на четвёртом курсе Олимпийского резерва в Армении. Вначале он был вольником, потом перешёл на классическую, греко-римскую борьбу и, как утверждают его тренеры, парень перспективный...

Что можно сказать про жизнь в Баку, друзей… Я учился на портного, одновременно успел поработать на Бакинской швейной фабрике им. Володарского. Работа была сдельная, зарабатывал я неплохо. После переезда, когда я снова поехал в Баку за дипломом, оказалось, что мой товарищ ДжалаловДжалал получал мою стипендию, и когда я приехал – дал мне мои деньги. В училище дали мне и диплом. Перед отъездом посидели с ребятами, потом они меня проводили…» – резюмировал Григорий.

Со школы пришла дочка Григория и Риты Милена, ученица третьего класса. Родители сказали, что она ходит в музыкальную школу, на вокал. Я попросил малышку спеть песню. Естественно, Рита переодела девочку в нарядное платье, и малышка без стеснения спела песенку на русском языке…

Когда мы уходили, Агасяны вышли во двор, чтобы проводить нас. Попрощались мы тепло. Я обратил внимание на то, что брови у Абрика уже не насуплены, и он с улыбкой пожимает на прощание протянутую мной руку…

Семья Агасянов.