ОНК назначенной общественности
Очевидно, что власть давно уже пытается оседлать все институты общественного контроля за собственной деятельностью, и начало этому, было положено еще пару лет назад. Но до последнего времени оставался один общественный институт, где контролерами, действительно были представители гражданского общества, это региональные общественные наблюдательные комиссии, те самые, которые осуществляют контроль за соблюдением прав человека в местах принудительного содержания.
Теперь можно с уверенностью сказать, что гроб, в котором похоронят все ОНК, уже заколочен представителями Общественной палаты Российской Федерации, и скорее всего по согласованию с региональной властью. Усложняя процедуру формирования этих комиссий, меняя закон как им вздумается, ставя различные препоны их деятельности, не привлекая противодействующих им чиновников к ответственности и так далее, общественному контролю наносили огромный ущерб. Несмотря на то, что закон «Об общественном контроле за соблюдением прав человека в местах принудительного содержания» является одним из самых демократичных законов постсоветского периода, даже при том, что со дня внесения его проекта в Госдуму и до воплощения его в жизнь, прошло целых 10 лет.
Осенью 2016 года, при формировании 43 региональных общественных наблюдательных комиссий, реально работающие общественники и правозащитники, в огромном количестве, были фактически оставлены за бортом сформированных составов четвертого созыва. Но нынешняя весна стала продолжением по уничтожению эффективного общественного контроля.
В марте завершился процесс выдвижения кандидатов в четвертый созыв Комиссий 13 регионов, в том числе Ингушетии и Кабардино-Балкарии. По результатам которого, в состав ОНК не вошли те, кто обладал опытом общественного наблюдения на протяжении трех и пяти лет. Три кандидата, ранее входившие в состав ОНК Республики Ингушетия и еще два, которые посещали семинары по тематике деятельности ОНК, необоснованно и незаконно, не были включены в новый состав Комиссии. При этом необходимо уточнить, что работа в ОНК, никем не оплачивается и является общественной нагрузкой. Люди, давшие согласие заниматься этим делом, всегда тратили собственные нервы, ресурсы и время, а отдельные из них подвергались угрозам и давлению. Но сегодня, в массовом порядке по всей стране, люди, полностью аффилированные с властью, не знающие что такое общественный контроль за местами принудительного содержания, да и вряд ли имеющие реальное желание для его осуществления, наводнили ОНК. В новый состав Общественной наблюдательной комиссии Республики Ингушетия, вошел только один человек, обладающий опытом общественного контроля и знающий что такое права человека в принципе, и все.
Так что, на девятом году жизни, скоропостижно скончался весь независимый институт общественного контроля за тюрьмами и изоляторами. Надеюсь, что на самом деле российские ОНК, впали в состояние комы, из которого им удастся выйти. Разницу, между деятельностью независимых представителей гражданского общества и назначенной общественностью, скорей всего, к сожалению, первые почувствуют лица, находящиеся в местах принудительного содержания, затем их родственники, а потом уже и представители общества, которые уделяет какое-либо внимание или интерес к этой теме.
Это уже не первый общественный институт, загубленный чиновниками, пропитанными формализмом, главной целью которых является видимость, а не результат деятельности, но при этом, про мертворожденные общественные институты, я вообще промолчу.