Почему я не комментирую арест сенатора Арашукова

 Вчера я отказалась комментировать арест Арашукова в Совфеде нескольким журналистам.

Во-первых, желающих комментировать больше чем достаточно. Те, кто вчера комментировал Сирию, а позавчера Украину, сегодня комментируют арест Арашуковых. Даже не зная, где на карте находится Хабез, и с ошибками произнося фамилию главных фигурантов. Например, как Ашурковы.

Во-вторых, а что удивительного в этом аресте, кроме того, что он произошел на заседании Совфеда? Арашуков не первый и, кажется, не последний высокопоставленный политик или чиновник, у которого проблемы с законом по нескольким статьям. Вот, например, РБК дает такой список депутатов и сенаторов, против которых были возбуждены уголовные дела за последние 10 лет:

https://www.rbc.ru/photoreport/30/01/2019/5c51667f9a7947d5370c0de8

Хотя он может быть расширен за счет того же экс-мэра Махачкалы Саида Амирова или предпринимателей братьев Магомедовых. 

В-третьих, даже самое поверхностное знакомство с тем, что пишут сегодня в телеграмм-каналах, говорит о том, что Арашуковы были вхожи в такие трансграничные схемы и такие проекты ( Незыгарь упоминает Венесуэлу и Иран),  что все, что уже озвучено,  кажется наивными «сказками венского леса». Что пошло не так в этой схеме – мы вряд ли узнаем.  

Наконец, попытки подверстать под арест Арашуковых черкесскую тему  (в той формулировке, которая называется «черкесский вопрос») натянуты до неприличия.  

Справедливости ради отметим, благотворительный фонд имени  Арашукова Туркбия Мурзабековича, деда Рауфа, просуществовал в республике почти 10 лет и не раз оказывал адресную благотворительную помощь многодетным или малообеспеченным семьям, особенно в месяц рамадан. Арашуковы обустроили свой родной район – я несколько лет назад была в Хабезе, и внешне районный центр выглядит вполне симпатично. Известно, что Арашуковы построили несколько мечетей, оплачивали поездки в хадж, щедро финансово поощряли лучших хафизов у себя на родине, а также материально поддерживали различные спортивные турниры и соревнования. Черкесским репатриантам из Сирии было выделено за счет этого фонда 18 квартир в новом доме.

Но, на мой взгляд, скромные масштабы этой благотворительности несоразмерны реальным возможностям влиятельной семьи. С другой стороны, и благотворительность кавказских успешных бизнесменов – это общий тренд.

Что касается тем, действительно значимых и актуальных сегодня для черкесского мира, среди которых эвакуация сирийских черкесов в самый разгар войны в Сирии и признание их соотечественниками, я никогда не слышала по этому поводу публичных заявлений Арашукова как сенатора от КЧР, одной из республик. где живут черкесы и официально являются одним из пяти титульных народов. 

Не слышен был и его сенаторский голос в связи с повесткой,  связанной с поправками к закону «Об образовании» и фактическим переводом изучения родного языка на уровень факультатива. Как известно, тема защиты и сохранения  родного языка породила настоящую народную мобилизацию на Северном Кавказе и стала, как и кейс Руслана Гвашева,  для черкесского сообщества самым значимым трендом 2018 года.  

В ситуации с Арашуковыми нет никакого «черкесского измерения», и я не вижу для себя смысла что-то комментировать. 

На том уровне, где сенатор «правильно худел на беговых дорожках», причем вообще этничность?