Гендерные исследования указали на важность семьи для мужчин Северного Кавказа

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Для мужчин на Северном Кавказе экономические трудности в настоящее время занимают первое место в условном рейтинге проблем, а понятие успешности связано с семьей, выяснили исследователи, который представили свой доклад в Москве.

От исследования проблем женщин – к исследованию мужчин

Исследование, результаты которого отражены в докладе "Мужчины Северного Кавказа", состоялось как продолжение гендерных проектов, посвященных изучению положения женщин на Северном Кавказе, сообщает корреспондент "Кавказского узла".

Презентация доклада "Мужчины Северного Кавказа" состоялась 30 июня в Москве в Сахаровском центре. Исследование было проведено при поддержке Фонда Белля в 2016 году и посвящено анализу ценностей и установок мужчин в четырех республиках (Чечня, Дагестан, Ингушетия, КБР), их самоощущению, семейным ролям и отношению к многоженству, насилию, религии, экономическим статусам, возможностям для самореализации, жизненным трудностям и проблемам, а также поколенческим отличиям. На презентации присутствовали около 10 человек, в числе которых были эксперты и журналисты.

Доклад был подготовлен координатором гендерной программы Филиала Фонда им. Генриха Бёлля в России Ириной Костериной и старшим научным сотрудником Российской академии народного хозяйства и государственной службы Денисом Соколовым.

"Сначала мы делали проекты только для женщин, связанные с правами женщин. Когда мы провели первое исследование положения женщин в 2014-2015 годах, мы выявили много проблем", - рассказала корреспонденту "Кавказского узла" Ирина Костерина.

После проведения этого исследования, по ее словам, возникла необходимость в проведении аналогичной работы по анализу положения мужчин в регионе.

Авторы провели анкетирование 800 человек в четырех республиках Северного Кавказа – Кабардино-Балкарии, Чечне, Ингушетии, Дагестане, и 80 глубинных интервью – по два часа каждое.

На основе проведенного исследования авторы доклада выделили общие характеристики положения среднестатистического мужчины для каждого региона.

"Ингушетия у нас получилась самой традиционной республикой с довольно сильным влиянием местных традиций, местных моральных кодексов. Идентичность мужчины строится вокруг тейпа, семьи", - заявила на презентации доклада Ирина Костерина.

В Чечне роль местных традиций, по ее словам, также сильна, ситуация похожа. "Но, с другой стороны, ощущается влияние прошедшей войны, которая привела к дефициту мужчин", - отметила докладчик.

"В Дагестане ситуация разная, пока нельзя выделить определенные характеристики. В Кабардино-Балкарии обстановка выглядит более светской, либеральной, но ощущается влияние кодекса Адыгэ Хабзэ (адыгская (черкесская) этико-философская доктрина, свод неписаных правил и законов – прим. "Кавказского узла")", - рассказала Ирина Костерина.

Понятие "успешный мужчина" связывается с семьей

Для мужчин на Северном Кавказе экономические трудности занимают первое место в условном рейтинге проблем, который был составлен исследователями.

"Интересно, что на третьем месте среди выделенных проблем – бесправность перед властными структурами (характерно для Ингушетии, Чечни, в КБР – нет). Необходимость обеспечивать семью – на четвертом месте. Ответственность за свой род, семью – в КБР в рейтинге ниже, чем в остальных республиках", - рассказала Ирина Костерина.

Представление об "успешном мужчине" во всех республиках связывается с семьей. "Успешный мужчина" - мужчина, имеющий семью, отметила исследователь.

"На втором месте в оценке рейтинга "успешности" стоит материальный доход. Затем успешный мужчина – "тот, которого уважают в семье". По республикам тут отмечена несущественная разница. На последнем месте в рейтинге  – "успешный" характеризуется как "живущий отдельно от родителей". То есть это остается на уровне желания, возможности, но не определяет статус мужчины", - заявила эксперт.

Мужчина на Северном Кавказе также является представителем своего рода, роль мужчины в семье – центральная. Он также должен подчиняться старшим и, в первую очередь, своей матери.

"Очень много историй мы зафиксировали о подчинении мужчины матери. Мы сравнивали это с исследованиями положения женщин. Опрашиваемые также отмечали высокую роль свекрови, из-за которой, по их словам, происходили разводы, которая разбивала семьи, и она же была основным "насильником" в семье, а мужчина – орудием, через которое на женщину осуществлялось давление", - добавила Ирина Костерина.

"Роль матери сильна. Почти во всех интервью в Чечне на вопрос "Если категорично будет стоять вопрос: или мама, или жена - на чьей стороне ты будешь?", мы получили такой ответ мужчин: "Даже если жена права - на маминой", - заявила участница проекта из Чечни Инна.

В качестве новой тенденции, по ее словам, можно назвать появление "нового отцовства" - когда мужчина стремится установить товарищеские отношения со своими детьми, мотивируя это недостатком внимания со стороны своих родителей.

Насилие не всегда осознается его субъектом

Когда проводились исследования положения женщин на Северном Кавказе, был зафиксирован высокий уровень насилия – и психологического, и морального, и физического, отметила Ирина Костерина. 

"Поводами для применения физического насилия, согласно нашим опросам, стало следующее: на первом месте "измена", на втором – "посещает посторонние места без разрешения". Также высокие показатели получили следующие формулировки: "дерзит, спорит, перечит", "не уважает мою мать, отца". Чуть ниже: "отказывается от исполнения супружеского долга". В Дагестане – высокий процент ответов "для профилактики", - отметила Ирина Костерина.

Она также добавила, что многие мужчины то, что они делают, не оценивают в терминах насилия, снимают ответственность с себя за подобные поступки.

"При этом во многих случаях мужчины осуждают тех мужчин, которые применяют насилие и совершают "убийство чести", - заявила Ирина Костерина.

Контроль над женщинами рассматривается как основная обязанность

Денис Соколов провел исследование, разделив всех респондентов на три возрастные категории: советское поколение, поколение 90-х, второе городское – те, которые "вступают в жизнь" в 2000-2010 годах.

"Есть разница в том, как эти мужчины оценивают мужество, мужские качества. Но мы можем только говорить о том, как они говорят, а не как они себя ведут. Когда я проговариваю какие-то вещи, я не всегда могу сказать, про каких мужчин мы говорим – в целом о живущих на Северном Кавказе или живущих в конкретной республике, эту оговорку нужно учитывать", - отметил Денис Соколов на презентации доклада.

По его словам, понимание ислама мужчинами, которые были отнесены к советскому поколению и поколению 2000-2010 годов, значительно изменилось.

"В советское время в основном ислам функционирует на уровне фольклора, как и адат", - рассказал Денис Соколов.

По его словам, в 90-е годы происходит переосмысление и идеологии, и практик с точки зрения ислама. "Происходит модернизация сельских обществ, которые переезжают в город и становятся городскими. Поколение 90-х восстановило в какой-то степени адат, восстановило ислам – при этом почти не изменился семейный уклад по сравнению с советским поколением. Практики экономические поменялись, а семейный уклад – нет. Мужчины поколения 90-х заключали брак по схеме: "родители женили". Второе городское поколение (поколение 2000-2010 годов) – это люди, которые выросли уже "в исламе". Это уже культура. Конечно, это с оговорками", - сказал Денис Соколов.

Учитывая то, что уровень безработицы на Северном Кавказе составляет около 60%, у мужчин есть свободное время, которое большинство из них тратит на контроль за женщинами, либо на общение с друзьями. Такова ситуация в городе, в сельской местности большинство мужчин работает, сообщил Денис Соколов корреспонденту "Кавказского узла".

"Мужчины контролируют женщину насильственными методами, но это не очень доблестно. Доблестно, когда мужчина одним своим присутствием в ее жизни заставляет ее вести себя правильно: "Мне даже ей говорить не нужно – смотришь, и она сама все понимает", - заявил Денис Соколов, процитировав ответ одного из респондентов.

По словам эксперта, экономически активные мужчины до 40 лет часто имеют вторых жен.

"Вторая жена может быть партнером по бизнесу", - отметил на презентации доклада Денис Соколов.

Он также сравнил изменение отношения мужчин к многоженству на примере трех указанных периодов.

"В советское время многоженство имело следующие объяснения. Первое: ситуация после войны, когда было очень мало мужчин. Второе: в позднесоветское время вторая жена – способ легализации любовницы. Вторая жена в поколении 90-х и поколении 2000-х - это другая история, там человек четко описывает, как он женится второй раз, это его самостоятельный поступок. Он отстраивается от своей семьи, от семьи своей первой жены. Брак со второй женой он рассматривает как создание второй семьи", - отметил Денис Соколов.

Выступление Дениса Соколова прокомментировала руководитель направления "Политическая экономия и региональное развитие" Института Гайдара, специалист по Северному Кавказу Ирина Стародубровская.

"Хочется все-таки понять основные факторы, которые эту ситуацию структурируют. То есть вот было разделение по республикам, есть, наверное, различия по поколениям. Но мне кажется, что все-таки нужно еще сравнить два аспекта: "село – город", "соблюдающие мусульмане – все остальные". Вот было бы интересно еще эти два момента посмотреть – есть специфика, нет специфики", - отметила Ирина Стародубровская.

Денис Соколов на это ответил, что различия между селом и городом, как и различия между соблюдающими и не соблюдающими мусульманами, стираются.

"Опрос и анализ ситуации в аспекте "село – город" на статистике очень сложно вытащить. Сами понятия "село" и "город" размываются. Есть села, которые от города очень мало отличаются, – Кубачи например (аул Кубачи расположен в Дахадаевском районе Дагестана, основное занятие его жителей, кубачинцев - ремесла, ведущая отрасль традиционного ремесла – металлообработка – прим. "Кавказского узла"), а в городе есть сельские общины.  То же самое можно сказать про "соблюдающих" и "не соблюдающих" мусульман. Слабо представляю, как это можно вычислить, потому что люди говорят, что они соблюдают (речь идет о религиозных практиках), при том, что они этого не делают", - отметил Денис Соколов.

"Мужчины охотно отвечали на вопросы"

Участница проекта из Чечни Инна отметила, что при опросе респондентов заметила, что часть из них охотно рассказывали о своей жизни.

"Мужчины охотно отвечали на вопросы – охотнее, чем женщины. Хотя мы опасались, что будем из них все вытягивать. Времени, которое мы отводили на интервью, им было мало – они хотели еще больше: два часа, три, четыре. В некоторых случаях мужчины отвечали на вопросы очень прямолинейно. И когда мы расшифровывали интервью, то понимали, как им, оказывается, было важно об этом сказать. Были такие моменты, когда мужчина просил о помощи – но не напрямую, это следовало вот из этих ответов. Для нас это было очень важно", - рассказала участница проекта на презентации доклада.

"Стоит рассматривать общую конструкцию "семья"

Анализ ситуации отдельно со стороны мужчин и со стороны женщин (оба исследования) ведет к потере общей конструкции – "семьи", считает Ирина Стародубровская.

Она также высказала гипотезу о том, что на Северном Кавказе можно говорить о существовании кризиса традиционного брака.

"Мне кажется, что когда мы смотрим на ситуацию отдельно со стороны женщин и со стороны мужчин, мы теряем общую конструкцию, которая называется "семья". А семья имеет определенную систему, структуру, внутреннюю конструкцию", - заявила Ирина Стародубровская.

По ее словам, ключевой вопрос, который следует осветить при рассмотрении этой темы, – то, как перестраиваются внутрисемейные отношения под действием урбанизации, влияния новых идеологий.

Говоря о кризисе традиционного брака, эксперт упомянула, что реакцией на это можно назвать то, что в Дагестане девочек начинают выдавать раньше замуж, так как молодые женщины становятся разборчивее.

Выступление докладчиков также прокомментировал Старший научный сотрудник Института экономической политики им. Е. Т. Гайдара Константин Казенин.

"Общее ощущение – за каждым вопросом скрывается огромная вселенная, где можно копать и копать", - заявил Константин Казенин.

Он отметил, что хотел бы остановиться на одном моменте, который касается регистрации брака.

"В разных регионах ситуация разная – делается ли государственная регистрация, заключается ли исламский брак. Ситуаций, при которых бы не было ни того, ни другого, почти нет. Здесь, возможно, была бы интересна следующая детализация: когда есть оба варианта регистрации, то уже есть две опции, которые мы видим в разных регионах в разных соотношениях", - указал Константин Казенин.

Одна опция, отметил он, это когда делают и государственную регистрацию, и исламский брак практически в один день или с небольшой разницей – в рамках одного ритуала.

"И другая опция - когда супружеская жизнь начинается с заключения исламского брака и потом, перед рождением первого ребенка, делается государственная регистрация. Это известная в Дагестане ситуация. Здесь возникает такой любопытный вопрос: если у нас нет одновременной регистрации, чисто теоретически за этим могут стоять две истории разные: либо это сознательное решение, которое ограничивается только исламским браком, которое связано с личной религиозностью, а другое – это некая традиция, "положено". Это просто пример того, что за некой статистикой можно теоретически выстроить разные истории", - подчеркнул Константин Казенин.