Имран Эжиев: Вертолет с комиссией Генштаба сбили военные

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Председатель северокавказского регионального отделения Общества российско-чеченской дружбы (ОЧРД), руководитель информационного центра ОЧРД Имран Эжиев рассказал Граням.Ру о деятельности общества и о сегодняшней ситуации в Чечне.

Иван Свенцицкий: Имран, прежде всего прими наши соболезнования - недавно в Чечне ты потерял брата...

Имран Эжиев: Да, это так. Уверен, смерть его не случайна. Но я все равно готов продолжать борьбу. Я буду говорить правду, пока буду жив.

И.С.: Название вашей организации, наверное, в сегодняшней Чечне звучит, мягко говоря, странновато. Какая уж тут дружба...

И.Э.: Именно сейчас, когда между нашими народами пролегло столько горя, особенно важно сохранить нормальное, человеческое отношение друг к другу простых людей. Наше общество было создано по инициативе представителей общественности Чечни и правозащитников Нижнего Новгорода. Главная цель - налаживание взаимопонимания между россиянами и жителями Чечни. Необходимо разрушить и бытующий в России образ чеченца как бандита и террориста, и сложившийся в Чечне образ русского как мародера и убийцы. И у нас уже есть небольшие успехи в этом деле. Так, летом 2000 года мы привезли на отдых в Нижний Новгород группу чеченских детей (среди них была и сестра Эльзы Кунгаевой, убитой полковником Будановым). Поначалу их встретили очень враждебно, но после их отъезда опрос показал, что отношение горожан к чеченцам заметно изменилось в лучшую сторону. Но это, конечно, крохи, это только начало огромной работы.

И.С.: И главное в этой работе - ваша правда о войне?

И.Э.: Это не наша правда. Это просто - правда. Думаю, поэтому наш информцентр и вызывает просто-таки приступы ненависти со стороны федералов. Нам не дают покоя ни военные, ни ФСБ. Но мы продолжаем издавать и распространять наши пресс-релизы. В них мы приводим многочисленные факты произвола со стороны военных по отношению к населению республики, факты торговли заложниками и трупами, грабежей, убийств мирных граждан. Без прикрас, как оно есть, мы описываем и боестолкновения. Например, 11 декабря мы сообщили о нападении на колонну федералов в Аргуне. Нападение произошло около двенадцати часов, а в пять был уже выпущен пресс-релиз. К нам сразу же нагрянули люди из ФСБ выяснять, откуда такая оперативность.

И.С.: А действительно, иной раз складывается впечатление, что вы работаете на опережение событий.

И.Э.: У нас много добровольных помощников. Это обыкновенные мирные люди. Они доверяют нам и понимают важность правдивой и оперативной информации. Особенно здесь, где так много вранья, умалчивания, передергивания фактов. Что касается нападения 11 декабря, то за два дня до него о проникновении боевиков в Аргун говорил сам прокурор Чечни Всеволод Чернов. Мы послали в город нашего человека Луизу Бетергериеву. От нее и получили всю информацию. Но цена у этой информации оказалась очень высокой - 13 декабря, когда Луиза покидала город, ее убили солдаты на блокпосту... Наши активисты ради нескольких строчек в пресс-релизе рискуют свободой, здоровьем и самой жизнью. Но все мы знаем, ради чего эти жертвы...

И.С.: Имран, а вы пытались установить какой-то контакт с командованием федеральной группировки, с прокуратурой. Ну не все же федералы убийцы и мародеры?

И.Э.: Да, конечно, есть и порядочные офицеры. Но дело в том, что те военные и сотрудники спецслужб, кто честно выполняет свой долг, нередко сами становятся заложниками бандитов в погонах. Вот, например, подполковник Игорь Боряев. Мирные жители очень хорошо отзывались о нем, он никогда не отказывал им в помощи. Поэтому старейшины Сержень-Юрта, собравшиеся на похороны в горное село Беной, именно его попросили о сопровождении. В комендатуре ему почему-то никого не дали в подмогу. Не успели отъехать от села и километра, как на кортеж напали люди в масках. Причем самое удивительное, что произошло это днем. К тому же, по свидетельствам очевидцев, боевики сразу же бросились к машине, где находился Боряев. Нападение было совершено явно по наводке. При этом нападавшие явно были уверены, что им никто не помешает провести захват вблизи комендатуры и средь бела дня. А потом федералы пытались выручить Боряева без особого энтузиазма. Все это наводит на мысль, что от честного и популярного среди населения офицера решили просто избавиться.

И.С.: Нужны доказательства, неопровержимые факты, свидетели, чтобы такого рода обвинения власти рассматривали всерьез. Согласитесь, из догадок и личных ощущений можно скроить все что угодно.

И.Э.: Согласен. Именно поэтому мы всегда стараемся все наши сообщения подтверждать и фактами, и свидетельством очевидцев. Но это дела не меняет. Вот вам самый впечатляющий, я думаю, пример.

Помните, как 17 сентября был уничтожен вертолет с комиссией Генштаба? Так вот, у нас есть основания полагать, что это сделали не боевики, а военные. Жительница поселка Мичурина, который находится между Минуткой и Ханакалой, Анфиса Алузаева утверждает, что видела, как с территории Ханкалы вышли два человека в полевой форме российской армии. Тут надо иметь в виду, что все подходы к Ханкале заминированы, поэтому чтобы так просто выйти с территории базы, нужно точно знать расположение минных полей. Эти двое заняли позицию всего в нескольких стах метров от Ханкалы. Когда вертолет поднялся и полетел в направлении площади Минутка в Грозном, один из них, по словам Алузаевой, выстрелил из гранатомета (это был, конечно, не гранатомет, а ПЗРК, просто женщина не разбирается в оружии). Вертолет был подбит и сразу же рухнул на землю. Достоверно известно, что комиссия собрала множество фактов злоупотреблений со стороны военных в Чечне. Хищения нефтепродуктов, цветных металлов, торговля заложниками приобрели такой размах, что Ильясов и Кадыров стали бомбардировать Москву просьбами прислать людей разобраться. В результате все закончилось трагедией.

И.С.: Вы кому-то из руководства федеральных сил сообщали о свидетеле расстрела вертолета?

И.Э.: А что толку? Нас не слушают, говорят, что это все пропаганда. Например, я рассказал полпреду в Южном федеральном округе Виктору Казанцеву о том, как в сентябре у станицы Ассиновская российский БТР вступил в бой с российским же вертолетом. Причина столкновения - заурядная пьянка. Экипаж БТРа накачался до такой степени, что открыл огонь по своим. Такое, увы, в Чечне не редкость. Казанцев от меня отмахнулся - "опять пропаганда". А когда я сослался на свидетеля, сотрудницу миграционной службы Елену Поленкову (свидетели-чеченцы в таких случаях даже и не рассматриваются), генерал пробурчал: "Ну и что ты предлагаешь?". То есть "обстоятельства выше нас".

Есть и другие вопиющие случаи. Вся Чечня знает о трагедии вблизи сел Агишты (заметьте, это Ингушетия). Военный вертолет атаковал и заставил сесть транспортный вертолет. Экипаж расстреляли, а груз забрали. Тут обнаружилось, что эту картину видели местные жители. Тогда их начали расстреливать с воздуха. Двое погибли, трое ранены. Родственники сейчас судятся с военными, пытаются добиться хоть какой-нибудь компенсации. Знает ли об этом Казанцев? Думаю, знает. Но это ничего не меняет. В прокуратуре нам говорят: "Записывайте имена тех, кто берет взятки на блокпостах". А попробуй спроси фамилию, так и ста метров не проедешь - пуля догонит.

И.С.: Имран, с беспросветным прошлым и настоящим все ясно. Как думаешь, новый год принесет хоть какую-то надежду на прекращение беспредела в республике?

И.Э.: Мои надежды, как и большинства чеченцев, связаны с именем Аслана Масхадова. Контролирует ли он ситуацию в целом? Думаю, в значительной степени. Но, конечно, проблемы есть. Например, Масхадов запретил преследовать простых чеченцев, сотрудничающих с правительством Кадырова, с федералами. Но Басаев и Хаттаб живут по своим законам - это они стоят за убийствами учителей, имамов, глав администраций. Москва должна активнее вести переговоры с Масхадовым. Чечня на его стороне. Люди хотят мира. Но слишком сильны и многочисленны силы, заинтересованные в продолжении войны. Они действуют в согласии друг с другом, хотя одни сидят в Москве, другие в Чечне. Но, уверен, эти силы неминуемо потерпят поражение.